Попаданчество: новая жизнь реинкарнации
Перерождение и новом времени и реальности – далеко не самый распространённый литературный троп – обретает новую жизнь на страницах фэнтезийных романов и кадрах некоторых фильмов. Её обновлённой интерпретацией стало так называемое «попаданчество». О том, что скрывается за этим неологизмом и как он связывает между собой книжные полки отечественных магазинов с японской анимацией, читайте в материале.
Неизвестные-известные попаданцы
«Попаданчество» – относительно малоизвестный термин, применимый к историям, главным событием в которых является перемещение главного героя в альтернативное время или реальность. Порой персонаж не просто переносится в новую для себя среду, но и меняет тело. Это уже может считаться полноценной реинкарнацией.
Многим знакомы произведения, в которых герои перемещались в иные миры. Например, небезызвестное творение Льюиса Кэррола «Алиса в Стране Чудес», повествующее о приключении маленькой девочки в сказочном мире, лишённом здравого смысла.
Ещё лучше ключевые особенности «попаданчества» иллюстрируют «Хроники Нарнии». В них главные герои силой древней магии оказываются в средневековой стране Нарнии. Оказавшись в мире, где властвуют чары и живут говорящие животные с мифическими созданиями, некоторые герои проживают там целую жизнь. Примечательно и то, что в заключительной книге – «Последняя битва» – главные герои попадают в Нарнию после своей смерти.
Многим знакомы произведения, в которых герои перемещались в иные миры. Например, небезызвестное творение Льюиса Кэррола «Алиса в Стране Чудес», повествующее о приключении маленькой девочки в сказочном мире, лишённом здравого смысла.
Ещё лучше ключевые особенности «попаданчества» иллюстрируют «Хроники Нарнии». В них главные герои силой древней магии оказываются в средневековой стране Нарнии. Оказавшись в мире, где властвуют чары и живут говорящие животные с мифическими созданиями, некоторые герои проживают там целую жизнь. Примечательно и то, что в заключительной книге – «Последняя битва» – главные герои попадают в Нарнию после своей смерти.
С чего всё началось
Первого «традиционного» попаданца подарил миру небезызвестный Марк Твен. Им стал Хэнк Морган – главный герой романа «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» 1889 года. Уже тогда проявилась склонность подобных историй помещать героя не в исторически достоверный фрагмент истории, а некую совокупность тематических штампов и популярных тропов.
Не менее заразительной оказалась тяга Хэнка Моргана к активному влиянию на новую реальность при помощи знаний из будущего. Эту черту, ставшую традиционной, продолжил Спрэг де Камп в повести «Да не опустится тьма» 1939 года. В ней американский археолог Мартин Пэдуэй, в результате удара молнии, попал в Рим 535 года, эпоху после падения Западной Римской империи.
Де Камп также предсказал один из самых популярных штампов историй о попаданцах: гибель главного героя из-за несчастного случая.
Ещё одним автором, чей главный герои меняли «ареал обитания», был Эдгар Берроуз. После того, как мир ознакомился с его Тарзаном в 1912 году, американский писатель представил читателям нового героя – Джона Картера. На страницах романа «Принцесса Марса» обычный кавалерист умудрился волей случая попасть на Красную планету и стать его правителем.
Не менее заразительной оказалась тяга Хэнка Моргана к активному влиянию на новую реальность при помощи знаний из будущего. Эту черту, ставшую традиционной, продолжил Спрэг де Камп в повести «Да не опустится тьма» 1939 года. В ней американский археолог Мартин Пэдуэй, в результате удара молнии, попал в Рим 535 года, эпоху после падения Западной Римской империи.
Де Камп также предсказал один из самых популярных штампов историй о попаданцах: гибель главного героя из-за несчастного случая.
Ещё одним автором, чей главный герои меняли «ареал обитания», был Эдгар Берроуз. После того, как мир ознакомился с его Тарзаном в 1912 году, американский писатель представил читателям нового героя – Джона Картера. На страницах романа «Принцесса Марса» обычный кавалерист умудрился волей случая попасть на Красную планету и стать его правителем.
С российских улиц в другие миры
Кадр из фильма «Иван Васильевич меняет профессию»
Заинтересованный читатель сможет найти десятки произведений, написанных в советский и постсоветский периоды отечественными авторами. Ещё в 1920-х годах в повести Вениамина Гиршгорна, Иосифа Келлера и Бориса Липатова «Бесцеремонный Роман» герой сооружает машину времени и убегает от разрухи к Наполеону, не давая ему проиграть при Ватерлоо.
Другой пример истории о попаданцах, созданный советскими умельцами, знаком всем любителям отечественного кино. В фантастической комедии режиссёра Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию», снятой по пьесе Михаила Булгакова, герои попадают в XVI век. Главный персонаж – тот самый Иван Васильевич – и вовсе примеряет на себя роль Ивана Грозного.
Мотив попаданчества пользуется устойчивой популярностью и в современной российской фантастике. На полках магазинов можно найти десятки произведений, главные герои которых – учёные, полицейские, спецназовцы и простые работяги – перемещаются в далёкое и не очень прошлое или покоряют совсем чуждые миры.
Характерной чертой отечественных попаданцев, за которых многие в дальнейшем критиковали их создателей, была почти сверхъестественная удаль, находчивость и просто «избранность». Не отягощая себя сложными переживаниями, герои российских романов играючи занимают ключевые позиции, обзаводятся невероятным могуществом и властью.
Антиподом такого героя, «прогнувшего» под себя новый мир, как правило, выступает типаж, сам противящийся любому влиянию извне. Солдат, пытающийся донести прелести жизни в армии рыцарям и магам, или программист, несущий блага цивилизации драконам с гномами.
Другой пример истории о попаданцах, созданный советскими умельцами, знаком всем любителям отечественного кино. В фантастической комедии режиссёра Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию», снятой по пьесе Михаила Булгакова, герои попадают в XVI век. Главный персонаж – тот самый Иван Васильевич – и вовсе примеряет на себя роль Ивана Грозного.
Мотив попаданчества пользуется устойчивой популярностью и в современной российской фантастике. На полках магазинов можно найти десятки произведений, главные герои которых – учёные, полицейские, спецназовцы и простые работяги – перемещаются в далёкое и не очень прошлое или покоряют совсем чуждые миры.
Характерной чертой отечественных попаданцев, за которых многие в дальнейшем критиковали их создателей, была почти сверхъестественная удаль, находчивость и просто «избранность». Не отягощая себя сложными переживаниями, герои российских романов играючи занимают ключевые позиции, обзаводятся невероятным могуществом и властью.
Антиподом такого героя, «прогнувшего» под себя новый мир, как правило, выступает типаж, сам противящийся любому влиянию извне. Солдат, пытающийся донести прелести жизни в армии рыцарям и магам, или программист, несущий блага цивилизации драконам с гномами.
Исэкай – апофеоз попаданчества с Востока
Новую волну интереса к попаданчеству сумели нагнать авторы из Азии. Исэкай (яп. «異世界», «Другой мир») – жанр японской литературы, а также комиксов, кинематографа, в первую очередь мультипликации, и видеоигр. В его основе лежит знакомая идея в реалиях восточной культуры, принявшая типовой, почти «штамповочный» формат.
Главное действующее лицо – в большинстве случаев, школьник, совершенно невзрачный обыватель. Из-за прихоти судьбы, магии или после гибели (очень часто, сбитый грузовиком) он попадает в чуждый мир, нередко существующий по законам компьютерных игр. Пользуясь преимуществами игрового опыта и знаниями, почерпнутыми из интернета, герой становится неостановимой боевой машиной. С этой силой он, выступая как «добро с кулаками», побеждает злодеев и завоёвывает любовь героинь. Иногда обрастая целой армией поклонниц.
Несмотря на то, что исэкай принято считать жанром для не искушенного зрителя, отдельные тематические произведения имеют нешуточную культурную ценность. Так, например, авторы «Скитальцев» противопоставляют фэнтезийным монстрам хитрость и умение реальных исторических личностей – от японского полководца до камикадзе. В другом анимационном сериале – «Врата: Там бьются наши воины» – дан весьма правдоподобный взгляд на взаимодействие жителей нашего мира, в основном военных, с магами и рыцарями.
Главное действующее лицо – в большинстве случаев, школьник, совершенно невзрачный обыватель. Из-за прихоти судьбы, магии или после гибели (очень часто, сбитый грузовиком) он попадает в чуждый мир, нередко существующий по законам компьютерных игр. Пользуясь преимуществами игрового опыта и знаниями, почерпнутыми из интернета, герой становится неостановимой боевой машиной. С этой силой он, выступая как «добро с кулаками», побеждает злодеев и завоёвывает любовь героинь. Иногда обрастая целой армией поклонниц.
Несмотря на то, что исэкай принято считать жанром для не искушенного зрителя, отдельные тематические произведения имеют нешуточную культурную ценность. Так, например, авторы «Скитальцев» противопоставляют фэнтезийным монстрам хитрость и умение реальных исторических личностей – от японского полководца до камикадзе. В другом анимационном сериале – «Врата: Там бьются наши воины» – дан весьма правдоподобный взгляд на взаимодействие жителей нашего мира, в основном военных, с магами и рыцарями.
Попаданчество как уход от реальности
Одно из главных достоинств художественных произведений, вне зависимости от формата подачи, – это возможность окунуться в необычные условия, интересный и захватывающий мир.
И именно поэтому попаданчество будет популярным во все времена, ведь эта простая концепция составляет само «ядро» жанра. Глазами невзрачных, «обычных»главных героев авторы показывают читателю калейдоскоп неосуществимых возможностей и дают почувствовать себя участником ожившей мечты.
И именно поэтому попаданчество будет популярным во все времена, ведь эта простая концепция составляет само «ядро» жанра. Глазами невзрачных, «обычных»главных героев авторы показывают читателю калейдоскоп неосуществимых возможностей и дают почувствовать себя участником ожившей мечты.